9.01.2011. Игорь Зиновьевич Смушкевич: “Если ты честен в спорте, ты становишься таким и в жизни”

Игорь Зиновьевич Смушкевич – личность известная и многоплановая не только в белорусском спорте. Судите сами: помимо достижений в баскетболе и фехтовании он ещё снялся во множестве фильмов, написал сборник стихотворений, несколько десятков песен. И вообще жизненный путь этого разностороннего человека сложился необычно: случались и взлёты, и падения. Впрочем, обо всём этом Игорь Зиновьевич с удовольствием поделился с баскетболистами и болельщиками НБЛ.

- Игорь Зиновьевич, вы родились в Ростове. А как попали в Беларусь?
- Приехал учиться сюда в Институт физической культуры. Был здесь, существовал. И после него остался здесь. Беларусь стала моей второй Родиной, которой я очень горжусь и предан до конца своих дней. Конечно в душе иногда возникает и ностальгия по Ростову, в котором я прожил 18 лет, выдержал там две оккупации, повидал войну. Очень хорошо “хлебнул” там. Ну и должен сказать, что, как это ни звучит парадоксально, это тяжёлое время дало хорошую человеческую закалку, потому что я привык быть неприхотливым с того времени и мне не нужно ничего многого. А вообще люблю свою работу. Это моя главная цель в жизни. Я окончил музыкальное училище в Ростове, снялся в 40 фильмах. Любил для себя, как говорится, побаловаться. Когда-то мечтал об этом. Совершенно внезапно стал фехтовальщиком. Многие знают меня как фехтовальщика.

- А начиналась спортивная жизнь с баскетбола?
- Да, с баскетбола. Я играл за юношескую российскую сборную. Потом приехал сюда и сразу вошёл в сборную Беларуси. Был кандидатом в сборную СССР уже по фехтованию. Как это получилось? Наша баскетбольная команда готовилась ко встрече с китайцами, у нас был здесь сбор. На тренировках сломал себе ключицу. Выбыл на какое-то время. В это же время проходили соревнования по фехтованию. Тогда у нас было такое студенческое общество “Буревестник”. Я там хорошо выступил. Я занимался фехтованием так, для себя: интересно же пацану. И только после окончания института попал в сборную “Буревестника”, причем, когда я вышел на дорожку, то очень плохо знал фехтование, но у меня была баскетбольная подвижность в ногах, хорошая реакция и боевой настрой. Этого мне хватило, чтобы я сразу стал кандидатом в сборную СССР по фехтованию. Был там 17 лет. За пределы я очень мало ездил, потому что были не зависящие от меня обстоятельства. Вообще то время было очень сложное. Но, в принципе, я остался предан, конечно же, своему делу – баскетболу. 2 года уговорили работать меня по фехтованию, но больше я не смог и вернулся к своей любимой профессии.

- А какие были самые значимые успехи в фехтовании?
- Наша белорусская команда, в которой я состоял, стала трижды чемпионом СССР. Я принимал в этом активное участие.

-А как тренер?
- Нет, я там 2 года проработал. Но не моё это. Я когда был в фехтовании, значительно лучше выступал в командных соревнованиях в знаменитой белорусской шпаге.

- Как оцените нынешнее состояние фехтования? Следите ли вы за этим видом спорта? Недавно, например, был чемпионат мира в Париже.
- Очень плохое состояние. Ерунда полная. Фехтование развалилось. Говорят, что нет личностей. Вот ушёл Бокун Герман Матвеевич, и всё у нас развалилось. Фехтование сейчас полностью в развале. Полностью.

- Сейчас главой федерации является Александр Романьков. Ведь личность, да ещё какая!
- Да, он был очень хорошим фехтовальщиком, рапирист. Сам молодец. Олимпийский чемпион, 10 – кратный чемпион мира. Но быть хорошим спортсменом и хорошим организатором не всегда удаётся.

- Ныне глава в мировом фехтовании – российский олигарх Усманов. Он вкладывает в этот вид спорта огромные деньги.
- Я сейчас не касаюсь фехтования совершенно. Там были моменты личностного характера, когда к руководству пришли люди, которые, по моему мнению, не способны понять проблемы фехтования. Что, кстати, и проявляется. Ну, Саша Романьков, конечно, очень известный человек. Дай Бог, чтобы у него всё получилось! Но я предан своему оранжевому мячу. Как говорится, пожизненно себя к мячу приговорил.

- Вы руководили командами в чемпионате БССР, выводили в Высшую лигу.
- Я был в 60–ом году тренером команды, которая попала из низшей лиги в высшую. В женской сборной Беларуси по баскетболу из 10 человек 5 было моих учениц. Но очень многое связано с личными мотивами. Я очень неуступчивый человек, и когда надо было где-то наклонить голову, я этого не делал. Я был очень неудобен для некоторых. Но я всё равно люблю баскетбол, всю жизнь работал в нём. 2 года только побыл в фехтовании и решил, что всё-таки баскетбол – это моя жизнь. Вот сейчас мои мальчишки здесь играют. 10 человек непосредственно у меня выросло. Мы занимаемся, как говорится, маленьким делом. Но, во всяком случае, у меня пацаны, за которых мне не стыдно как за людей! Это самое главное для меня.

- Вы также преподавали в Академии физвоспитания и спорта.
- Да, проработал там 20 лет. Вот 2 года побыл на кафедре фехтования, но были всякие личные моменты, и потом я вернулся в баскетбол. Пришёл и сказал: “Это моё, родное”.

- Также вы работали в минской школе-интернате. Расскажите об этом периоде. Как я понимаю, там дети были отнюдь не сахар.
- Да, отнюдь не сахар. До этого я работал бесплатно в этой школе-интернате с двумя группами 2 раза в неделю. И директор ко мне очень хорошо относился, он сам очень спортивный человек, Секстяев Владимир Александрович. Мы даже с ним создали в своё время команду интерната, с которой играли на первенстве города. Это сейчас ничего не проводится кроме нашей лиги. А первенство города, наверное, уже лет 10 не проходит в Минске. И там у меня практически все прошли через школу баскетбола. Процентов 80 у меня занималось. Очень трудные дети. У нас сначала был интернат для детей многодетных семей. Они на субботу и воскресенье уходили по домам. А рядом был интернат для детей-сирот с задержкой психического развития. Но это были не сироты, а, в основном, дети, брошенные родителями, у которых родители сидели в тюрьме, неблагополучные семьи. Этот интернат был страшный. Там 5 директоров сменилось, никто ничего не мог сделать. Зная нашего директора как крепкого человека, всех тех детей отдали в наш интернат, а наших детей разбросали по школам. И директор сказал мне: “Игорь Зиновьевич, я знаю, как вы умеете работать. Приходите ко мне, я сделаю должность завуча по спорту. И мы весь этот трудный контингент постараемся завлечь в спорт”. Нам это удалось. У нас были очень хорошие результаты. Ну как хорошие? Уровень-то у нас был такой, не глобального масштаба, а местного характера. Но мы стали, во всяком случае, чемпионами района. И девочки, и мальчики. Для нас это было большим счастьем. И дети у нас совершенно иначе стали себя вести. Вот у меня сейчас в команде играет один мальчик, который ещё там тренировался. На данный момент это взрослые ребята, у многих уже семьи есть. Но эта любовь, которую они получили от баскетбола, дала им очень многое в жизни. Грубо выражаясь, они водку не будут пить, а в баскетбол сыграют.

- То есть вы давали им противоядие сигарете и стакану.
- Да, все знают (и в моей команде), что, не дай Бог, кто-то закурит или пивко будет пить, то сразу будет отчислен. Моя задача – затянуть их в баскетбол, чтобы они были ему преданы.

- Если сравнивать ваших подопечных, которых вы тренировали во времена БССР, с теми детьми, что вы руководили в интернате, различие огромно?
- Да, очень. В интернате почти все дети были озлоблены. Они пришли к нам из того четвёртого интерната, где у них преподаватель мог взять у ребёнка куриную ножку и сказать: “Ты ещё нажрёшься!” В общем, если бы я написал педагогическую поэму, то она конкурировала бы с Макаренко, точно могу сказать. Но потом нам удалось благодаря спорту, другому отношению к ним, восстановить их. А после совсем незаслуженно нашего директора, ответственного человека, но тоже совершенно неуступчивого, с хорошим характером, который никому не кланялся, сняли с должности. Был такой момент, когда у нас в интернате от замыкания в подвале начал тлеть матрас. Как раз в это время в России начали гореть детские дома. И вот руководство, которому Владимир Александрович стоял поперёк горла, прицепилось, что, мол: “Вот, у Секстяева такое и такое творится!” И стал вопрос, что его чуть ли не снимают. Тогда он написал заявление по собственному желанию, тут же за ним ушёл и я. Меня просили остаться, но я вернулся в институт физкультуры.

- А федерация или руководство какого-либо клуба не обращались к вам за помощью? Может быть юношеские, молодёжные?
- Нет, не обращались. Я был тренером молодёжной сборной города, женской институтской команды, от которой меня ни за что отлучили. Это моя больная тема.

- Если бы обратились, вы бы откликнулись?
- Конечно. У меня и опыта много, более 55 лет работы.

- Вы упоминали тот факт, что сейчас проводится мало соревнований.
- Сейчас совершенно не проводится. Детских абсолютно нет! Раньше у нас на первенство города участвовало 49 команд, 3 лиги было. Где-то 10 команд в каждом возрасте. А сейчас моим “дюковским” пацанам не с кем даже поиграть, договариваемся о товарищеских встречах. У меня уже пару человек брали в сборную, но надо, чтобы они “крутились в каше”, чтобы им интересно было. Нет тех энтузиастов, которые были у нас и были преданы баскетболу. А сейчас, я уверен, многие любят не баскетбол, а себя в баскетболе. Был бы помоложе, я бы включился в борьбу. Честно говоря, с печалью я смотрю на наше поколение.

- А есть ли какие-то предпосылки для улучшения?
- Не знаю. Конечно это очень хорошо, что есть “Минск-2006”, но 4 человека там варяги. Своего белорусского пока ничего не проскакивает. Это больно. Я всегда бился за свое любимое дело и этим был неудобен руководящим людям. Я вот делаю свой маленькое дело и живу этим. Это меня и держит.

- Как оцениваете уровень развития НБЛ?
- Очень высоко. Я благодарен ребятам, которые всё это организовали. Я благодарен Борису Андреевичу Царикову, который, к сожалению, так рано ушёл. Он был моим хорошим товарищем. То, что делают организаторы лиги, это огромное дело. Им большая благодарность. Конечно, это как-то должно быть под эгидой города, но, во всяком случае, организация блестящая. Никогда у нас первенства города и республики не проходили на таком уровне. Так бы людям вообще бы не было где играть. Всё-таки 2 дивизиона.

- С вашей командой, “ДЮК-23”, вы занимаетесь баскетболом для удовольствия или спортивные результаты важны?
- Спорт есть спорт. Если есть соревновательный момент, обязательно кто-то стремится победить. Другое дело, что существуют разные уровни. Есть большой спорт, в котором мне довелось крутиться, и есть вот такой массовый спорт. Мы поставили задачу выйти в Первый дивизион. Пока что первую часть мы прошли. Могли выиграть очень важную игру с “Будтэхом”, но не получилось. Это очень хорошая команда. Сейчас, конечно, трудно будет решить вторую часть нашего миттельшпиля. Я ребятам говорю: “Это как шахматная игра. Есть дебют, миттельшпиль и эндшпиль. Чтобы дойти до эндшпиля, нужно пройти миттельшпиль”. Удастся или нет, будет видно. Например, по сегодняшней игре (игра с “U.F.O” – прим., В.Т.) я очень недоволен, ребята сыграли безобразно. Хоть и победили, но это из тех побед, которые не радуют. Есть поражения, которые воспринимаешь как победу. А вот сегодняшняя победа меня совершенно не радует.

- Вы после каждой игры собираете своих игроков и обсуждаете матч.
- Это у нас называется оперативный анализ. А потом мы собираемся и проводим уже конкретный анализ. У меня многие ребята ведут протокол, где есть чёткая статистика. Вот сегодня могу сказать по статистике: из-под кольца мы реализовали процентов 20 бросков.

- Очень часто оперативный анализ вы проводите на повышенных тонах.
- Нет, не всегда. Тренер отвечает за всех. Сидеть на скамейке одно, а быть на поляне – другое. Я прокрутил через себя всё: и поляну, и фехтовальную дорожку, знаю, что такое находится в борьбе. И знаю, что такое тренер. Работа тренера очень похожа на работу режиссёра: режиссёр представляет, как должно идти действо, и тренер делает это. И когда действия режиссёра и актёров идут в унисон, тогда всё получается. То же самое и здесь.

- Как тренер вы ближе к наставнику-демократу или диктатору?
- В принципе у меня демократические методы. Я не диктатор. Но в нужный момент могу стать и таким. Для меня эталоном тренера является наш знаменитый Герман Матвеевич Бокун, на котором держалось всё фехтование в Беларуси. Он мог “выдать” по всей программе, но быстро отходил и оперативно объяснял, что, как и почему. Я могу и прикрикнуть на своих, но отношусь к ним с большой любовью.

- Вы уже упоминали о режиссёрстве. Вы ведь были актёром, снялись в огромном количестве фильмов. Какой вам больше запомнился?
- В основном играл в эпизодах. Запомнился фильм “После ярмарки”. Это наша белорусская “Павлинка”. Там у меня был маленький эпизод. В тексте сценария было написано: “Армянин продаёт вино”. А я его расширил, сделал не армянина, а грузина: “Заходи, слушай, дарагой, бери сколько хочешь” (говорит с кавказским акцентом – прим., В.Т.). И получился маленький хороший эпизодик, который я очень люблю.

- А как вообще попали в кино?
- Это была когда-то моя мечта. Мечтал поступить во ВГИК. Я был конферансье. У нас был единственный в своё время эстрадный оркестр в Беларуси. В БПИ я вёл концерт, и потом представился случай подать документы в учебную студию при Беларусфильме. Я пришёл на конкурс и прошёл первый тур. Во втором туре надо было что-то показать и рассказать. Я это сделал, но меня не взяли. Я пошёл на тренировку, а жена осталась дома. Прихожу, а она говорит: “Игорь, не знаю, радоваться или огорчаться. Сказали, что ты законченный актёр и тебе надо сниматься”. И я пошёл на пробы. Мне сказали: “Что вы, что вы. Мы вам дадим роль”. И потом мне действительно позвонили. И стал потихоньку, как говорится, баловаться. Получал от этого огромное удовольствие. Я всегда вовремя приходил, помогал, когда просили. И так набрал более 40 ролей.

- А как относитесь к современному кинематографу?
- Дело в том, что последний раз снялся в 2003 году в фильме “Бабий Яр”. А, в принципе, на сегодняшнее кино смотрю, конечно, с горечью. Потому что видеть эту всю поножовщину (ни одного фильма нет без этого) просто невозможно. Мы росли совсем на другом. И сейчас очень трудно от детишек что-то требовать, потому что они растут на этой гадости. А попса эта? Вообще не могу это слушать. Сегодняшней музыкальной вершиной является песня “Ты целуй меня везде, я ведь взрослая уже”. Я не хочу брюзжать, что наше время было лучше. Нет, время сейчас очень интересное, хорошее. Но засилье вот этой чернухи! Наше поколение выросло в трудностях и держась друг за друга. Я сейчас делю всех людей на две нации: первая нация – “дай-дай”, вторая – “на-на”. Что отдал – богаче стал, приобрёл – так потерял. Вот пословица, на которой я вырос и стараюсь держаться. Вот сейчас отдаю пацанам свою душу, остаток своих сил – и меня это устраивает.

- Вы также написали сборник стихотворений “На свет Божий”
- Мне три раза его печатали мои друзья, но дело в том, что у него маленькие тиражи, для друзей. А последний раз мой друг в Москве издал 300 экземпляров – так там столько типографского брака, что просто кошмар. Я раздал своим знакомым, предварительно от руки исправив те ошибки. Подарил Борису Царикову. Есть там неплохие стихотворения. Песен штук 30 есть своих, но я не могу их записать. В музыкальном училище оркестровки не было у меня. А просить кого-то…

- Скоро наступает Новый Год. Как планируете его встретить?
- Сугубо в семейном кругу. Раньше проводили праздники с большой помпой, собирались, но сейчас силёнки уже не те.

- Ваши пожелания баскетболистам НБЛ и читателям сайта.
- Я желаю любить наше дело, быть ему преданным, исходить из того, что это даёт большой социальный статус. Вот, например, мои мальчишки и девчонки, которые занимались в интернате, потом приходили в своё училище и сразу становились членами сборной команды. И уже к ним совсем другое отношение и уважение. Вот и моих мальчишек уважают. Желаю, чтобы они всё это сохранили. Сохранили человеческую честность. Потому что спорт экстраполируется на жизнь. Одно дело, если ты честно сражаешься и честно побеждаешь. Но также есть такой, который подножку подставит и локтём “засадит”. Он и в жизни такой. А когда он честен в спортивной борьбе, он становится таким и в жизни. Вот этой честности желаю всем Вам! А руководителям лиги выражаю благодарность от всех ветеранов белорусского спорта.

Владимир Тишкевич